Замок из песка - Страница 26

— Очнулась? — Он помог ей сесть и протянул стакан воды. — Это правда? То, что он сказал?

Она покачала головой, не находя слов. Первое потрясение прошло, и она не знала, что делать дальше. Ричард был так близко, таким родным теплом веяло от него, что хотелось обнять и целовать его бесконечно. Но тут же услужливая память вернула образ зеленоглазой соперницы, и Кэрол отодвинулась в угол дивана.

— Зачем ты пришел? — спросила она, стараясь не смотреть ему в глаза.

— Я хотел кое с кем тебя познакомить. — Он встал и, подойдя к окну, кому-то помахал. — Но, похоже, это уже не нужно.

В эту минуту в гостиную с улицы вбежал румяный улыбающийся Энтони.

— Мама, ну пойдем же! Он ждет!

— Кто? — испуганно спросила Кэрол.

— Принц! Настоящий! И еще тетя, очень красивая! Они в беседке, пойдем!

Кэрол удивленно посмотрела на Ричарда, потом медленно встала и, не говоря ни слова, подошла к окну. На скамейке, взявшись за руки, сидели мужчина и женщина, которую она узнала сразу по золотистым пышным волосам. Мужчина был оливково смугл и строен. Он напоминал точеную статуэтку какого-нибудь древнего божества.

— Что это значит?

— Это мой друг, принц Хафиз, и его невеста Джоан, моя старая приятельница и владелица картинной галереи, — спокойно объяснил Ричард. — Они решили приехать к тебе сами, чтобы… В общем, чтобы снять с меня обвинения… — Он внимательно посмотрел на смущенную и растерянную Кэрол и добавил тихим голосом. — Я не думал, что все так получится…

— О чем ты? — спросила она, пребывая в совершенно подавленном состоянии.

— Я ведь писал тебе, помнишь? Хафизу нужна была моя помощь, его отец против этого брака. Мне пришлось срочно улететь в Йемен… Это долгая история, и вряд ли тебе интересно слушать.

— Я не читала письма, — сказала Кэрол после минутного молчания. — Я сожгла его, потому что не хотела больше ничего знать о тебе.

Ричард задумчиво покачал головой.

— Да, судьба, похоже, не благоволит нам. — Он на мгновение коснулся рукой плеча Кэрол. — Я пойду…

Она не двигалась, скованная страданием, словно льдом. Как все это глупо… Но убеждать Ричарда в своей невиновности сейчас казалось невозможным. Слишком свежа, наверное, была в его памяти картина: красавец Джон сжимает Кэрол в страстных объятьях.

— Папа, ты разве уходишь? — Энтони остановился у двери, загораживая отцу дорогу. — Ты же обещал… Ты говорил, что мы будем жить вместе…

Ричард остановился и присел на корточки перед едва сдерживающим слезы сыном. Кэрол видела, как исказилось мукой страдания его загорелое лицо, как забилась тоненькая жилка на виске.

— Конечно, будем. — Ричард улыбнулся через силу, борясь с собой. — Я хотел сказать Хафизу. что маме нездоровится, и что я познакомлю их позже. А ты… Ты начинай собирать вещи, малыш. Завтра вы с мамой переезжаете.

Кэрол вздрогнула и хотела что-то возразить, но Ричард уже вышел из гостиной. Она перевела страдальческий взгляд на переставшего хмуриться сына, который уже с самым серьезным видом начал укладывать в большой ящик книжки и игрушки. И поняла, что не сможет отказаться. И не только потому, что счастье Энтони для нее было в тысячу раз важнее собственного благополучия.

Ведь сбывалась тайная, скрываемая от себя самой, мечта: жить вместе с Ричардом, видеть его каждый день, заботиться о нем. Как и любая романтично настроенная девушка, Кэрол в юности представляла себе идеальную семейную жизнь так: большой уютный дом, звенящий от детского смеха, нежный преданный муж, совместные путешествия, радость, безоблачное небо над головой… А чем все закончилось?

Да, она будет жить с Ричардом, но какой ценой! Почему он передумал и не ушел, как собирался, навсегда? Что послужило причиной: полный боли взгляд Энтони или жалость к Кэрол, оставшейся без работы, без денег, без поддержки? Бесполезно было гадать, оставалось только ждать. Чего? Горьких упреков или снисходительного прощения?

Кэрол понимала, что, как бы она ни старалась, Ричард вряд ли поймет ее поступок.

— Давай помогу собрать вещи… — Он неожиданно возник на пороге с тенью недавней улыбки на лице, адресованной — увы! — не ей, а Хафизу и Джоан, которых он проводил до ворот.

— Послушай, это невозможно… — Кэрол сжимала в пальцах измятый платок, нервно теребя его кончики. — Ведь ты думаешь, что я изменила тебе…

— У нас с тобой есть сын, — ровным голосом ответил Ричард. — Единственный сын, ради которого я готов на все. И ты, я думаю, тоже. Так о чем тут разговаривать?

— Я была так обижена, так зла на тебя! — воскликнула Кэрол, которая больше не могла удержаться от желания выплеснуть из себя, как воду из чашки, свою боль. — Да, я действительно решила отомстить тебе и выбрала этого… Этого мерзавца. Я поехала к нему, но ничего не было. Ничего! — Она отвернулась и прикусила губу от стыда и отвращения к себе. — Я еле вырвалась, убежала. Потом он пригрозил, что уволит меня, если я… В общем, мне пришлось уйти. И я не звала его сюда, понимаешь? Он мне противен, он сумасшедший!

Пока она говорила, Ричард с отсутствующим видом смотрел в окно, как будто вовсе и не слушая. Ее слова почти не доходили до него, наталкиваясь на непроницаемую стену глубокого разочарования. Его любимая женщина, его мечта, его сказка оказалась такой же, как и все остальные. Как Глэдис, отплатившая за преданность и заботу обманом и предательством.

— Я думала, ты не вернешься. — Кэрол продолжала свой сбивчивый монолог, уже ни на что не надеясь. — Когда я увидела подвенечное платье и тебя рядом с этой женщиной, я чуть не умерла. Мне до сих пор тяжело…